Напоследок они забрели в небольшую закусочную, что стояла совсем рядом с парком, на здание вечерами даже падала тень от чертового колеса «да-да, в этом городе солнце заходит не со стороны моря, увы». Ник продолжал расхваливать свое умение стрельбы, изредка прерываясь, переключая свое внимание на пиццу.
– Я, в отличии от этих «Компьютерных Воинов» в реальности стрельбе учился, -Говорил он, все так же отстраненно смотря куда-то вперед.
Майкл не понимал, как может человек сохранять такую отстранённость и нейтральность в своих действиях, и при этом словестно критиковать все аспекты своей или же чужой жизни. В этом была главная особенность Ника Ниссана, этим он запоминался большинству своих друзей. Хотя, другом его было трудно назвать. Он часто тусовался в компании Майкла, Ребекки и всех остальных, но ничего общего помимо этих душевных посиделок у них не было. Не хобби, не интересных совместных мероприятий. Ничего такого.
Майкл считал его всего лишь близким знакомым – школьным собеседником, который не прочь «потусоваться» иногда.
– У меня отец охотник, – говорил Ник – Часто вместе с ним мы охотились в Аризонских лесах. У него, безусловно, получалось гораздо лучше, чем у меня… теперь, правда, у него не такое хорошее зрение. Он уже не стреляет, да и если бы мог, не хотел бы.
– Официант! – Крикнул Расти, бешено махая рукой в сторону стойки. – Где это они все, почему никто не хочет нас обслужить? Они не хотят чаевых?
– Я тебе скажу почему – Ник встал со стула и направился к стойке, говоря при этом через плечо, – Это потому вы выглядите так бомжи. Не похоже, что такие подозрительные типы, как вы, способны что-либо купить за свои деньги.
– Ха-ха, – Обиженно рявкнул Расти. – Очень смешно, блин!
Посидев еще немного, попив колы и поев всякой фастфудной гадости, всей компанией они двинулись в сторону небольшого пролеска. Для этого приходилось каждый раз спускаться в темный переулок, в котором всегда можно было учуять либо запах мочи, либо дерьма, либо (и это чаще всего) и то и другое вместе.
Но, немного дальше, там, куда бомжи и прочая нечисть не могли (или не хотели) пробраться, совсем недалеко от городской суеты и громкой трассы было место, которое они все называли своей тайной, своим секретом, и бывали там часто.
Небольшой мост, стоящий над пересохшим каналом был для них особенным местом. Здесь они впервые и собрались все вместе.
Но первым, с кем Майкл познакомился в этом месте, был Расти.
Было это шесть лет назад, и этот эпизод никак нельзя было назвать каким-то радостным но, вопреки всему он положил начало этой их дружбе и лишь теперь, вспоминая это уже спустя добрую половину школьной жизни, Майкл понимал, насколько же эта нелепость оказалась важна для их дружбы.
Без нее они бы не познакомились.
– А ну иди сюда, жирный ублюдок!
Эти слова разорвали утреннюю тишину этого спокойного места. Птицы, что так умело таились в зарослях густых деревьев, выпорхнули из своих укрытий в чистое майское небо.
Десятилетний Расти бежал что есть мочи со стороны пригорка. Нос его был в крови, а глаза светились свежими слезами. Он нелепо перебирал ногами, дыша, как паровоз. В его сторону со стороны деревьев лились проклятья, издаваемые тонкими, самоуверенными голосами.
Майкл стоял по ту сторону моста. До этого он смотрел на хлюпающих об поверхность воды рыбок, как говорила его мама, это место очень ее успокаивало. Майклу оно тоже нравилось. Он приходил сюда частенько после уроков и подкармливал местных карпов и всякую мелкую рыбеху кусочками хлеба. Он как раз стоял, опираясь об перила, и сбрасывал вниз мелкие крохи, наблюдая, как медлительные здоровяки оживают, завидев новую порцию еды. Но от внезапного крика Майкл чуть не упал вниз. Обернувшись в сторону шума, он заметил бегущего в его сторону толстяка. Его круглый живот трясся впереди всего тела. Трусцой он выбирался из чащи, лицо его было в поту, а в глазах сиял такой мощный страх, что они просто светились.
– Ах ты, мамкин сынок! – Кричали в его сторону тонкие назойливые голоса. – Я тебя заставлю заплатить!
– Он заставит! – Поддакнул кто-то.
Расти трусцой пересек половину моста и остановился, выбившись из сил недалеко от Майкла.
Майкл как сейчас помнил выражение его лица: покрасневшее, налившиеся кровью глаза, дыхание, как у сенбернара стоящего под июльским солнцем. Но больше всего ему запомнились первые слова, сказанные его будущим другом.
Расти тогда посмотрел в лицо ошеломленному Майклу и сказал: – Помоги, а то они меня убьют.
Майкл все еще стоял на месте, как вкопанный, держа в руке то, что осталось от хлеба.
Наконец, когда на горизонте появляются три высокие фигуры, он, наконец, понимает, что к чему. Их лидера он узнает сразу: Джордж Петерсен, известный на всю школу своей ненавистью не только к толстякам как Расти, но еще и ко всем остальным на свете. Двух его подельников он раньше не видел, но судя по их лицам, они не были обезображены высоким интеллектом.
– Ты! – Вопит он, смотря своими мелкими поросячьими глазами прямо Расти в лицо. – Куда ты свалил жирдяй? Все самое интересное только началось, а ты… – Он заметил стоящего рядом Майкла и запнулся.
Бросив короткий взгляд Расти а затем на Майкла, сделав вид что не обратил внимания на стороннего наблюдателя, Джордж, сжав руки в кулаках, устремился прямо на Расти. Тот начал пятится, держась за сердце и обессиленно дыша. Но тут одним резким рывком Майкл перебежал вдоль моста и оказался на пути обидчика.
Джордж из-подо лба взглянул на Майкла. В его глазах на мгновение блеснул адский огонек, Майклу это было знакомо. Он знал, с кем имел дело. В школе о Джордже Петерсене все знали, как о растущем маньяке, помимо того, что он вел себя как потомственный хулиган, постоянно избивал одноклассников и иногда старшеклассников, ходили слухи, что по вечерам он ходит по улицам и душит маленьких животных: котов по большей степени, иногда щенков. Но, в оправдание Джорджа, это были не обоснованные слухи.
– Тебе нечего здесь делать, маленький чмошник. – Со смешком в голосе произнес Джордж. – Это лично наше с толстым уродом дело. – Двое его подельников засмеялись на последнем слове.
– Не называй его толстым уродом… – Выдавил через стиснутые зубы Майкл.
– Че ты сказал? – За место улыбки на обгоревшем от постоянного пребывания на солнце лице Джорджи засверкал злобный оскал. Он перешел на хриплый шепот. – Я буду называть его так, как захочу. Толстяком он так и останется, а теперь свалил нахуй! А то пойдешь домой, хромая на обе ноги, это я тебе обещаю.
Из-за его спины снова раздался назойливый смех.
– Ех-ге-ге-ге!
Майкл обернулся назад, в сторону Расти. Тот стоял нерушимо, держась его спины, по лицо его текли слезы, а с носа стекала сопля. В голове у Майкла снова блеснули его слова
«Помоги, а то они меня убьют»
Ведь Расти не знал Майкла а Майкл впервые видел Расти, но сейчас, в этот самый момент они были объединены одной огромной проблемой.
Его руки сжались в кулаки, а голова начала наполнятся воинственной барабанной дробью идущей прямиком из пульсирующих висков.
– Ты его не тронешь… – Прошипел он грозно, хотя внутри понимал, что за такие слова в адрес психа он может получить знатных пинков.
Вариантов у него все равно было не много, поэтому он сделал вид, что ему не страшно.
Это нисколько не сломило воли Джорджа, он все так же уверенно стоял на своем месте, однако на лицах его сокомандников поселилась тень сомнения. Они хоть и имеют грозный вид – подумал Майкл – но внутри они, как и большинство задир – те еще трусы! Для него шанс помочь кому-то в тот день стала шансом доказать не только другим но и самому себе, что он на что-то способен. И теперь, после того как он встал на пути у настоящего зверя, призрачный шанс превратился в зримую возможность.
Они молча простояли на своих местах, вокруг к тому времени воцарилась тишина, и птицы снова запели свои тихие баллады.
– Ты об этом пожалеешь. – Говорил Джордж самодовольно и злобно, но как не странно при этом медленно отступая назад.
Двое его напарников, до этого лыбящихся, теперь с недоумением следили за тем, как отходит их лидер.
– Чего это ты, Джорджи? – Не выдержал и спросил один из них.
– Заткнись! – Единственное объяснение, которое они услышали от него.
Последним, что Джорджи сказал в тот день, было
